[iggdrassil]

Автор:  Indr@
Фандом: Reborn
Пейринг: TYL!Мукуро/диван
Рейтинг: NC-17
От автора: написано по заявке "Мукуро/Диван. Испытывать сильное сексуальное влечение к дивану."
Предупреждение: осторожно, бред.


Маги во все времена отличались от обычных людей. Своим эксцентричным поведением и дорогими экстравагантными нарядами, они, словно хотели подчеркнуть свою непохожесть на простых смертных, обделенных даром. Экстравагантность проявлялась не только в нарядах или необычном цвете волос, но и в странных сексуальных предпочтениях. Многие забавы, распространенные среди магов, запросто могли поразить воображение обычного человека.

Мукуро не был исключением из правил, хотя и не мог похвастаться особой изощренностью своих увлечений. Одним из его главных фетишей был бархат. Он питал особую страсть к этому, поистине, королевскому материалу и, поглаживая пальцами мягкую бархатную ткань, возбуждался сильнее, чем от прикосновений обнаженного женского тела. Именно по этой причине, когда он покупал мебель для кабинета своего особняка, его выбор пал на большой шикарный диван, обитый темно-красным бархатом.

Задернув тяжелые шторы, Мукуро выключил свет в кабинете и зажег ароматические свечи. Сегодня у него было назначено романтическое свидание с любимым человеком – самим собой. Пригубив немного вина, из хрустального бокала, он подошел к зеркалу в массивной резной раме. Иллюзионист любил дорогие роскошные вещи и по возможности старался окружать себя ими. О его частной коллекции произведений искусства и винном погребе, в котором были собраны лучшие коллекционные вина, слагали легенды. Мукуро был молод, красив и купался в деньгах. Ему завидовали, им восхищались. Жизнь, определенно удалась.

Улыбнувшись отражению в зеркале, Мукуро расстегнул рубашку. Довольно глядя на свой загорелый накачанный торс, он в очередной раз отметил, насколько хорош собой. Все также, не отрывая взгляда от отражения, коснулся кончиками пальцев нежной кожи на животе. Член тут же среагировал на ласку и начал увеличиваться в размерах. Мукуро погладил его через тонкую ткань брюк и стал неторопливо снимать с себя одежду, подразнивая тело легкими прикосновениями. Полностью раздевшись, он нежно провел ладонями по бедрам, затем обмакнув палец в вине, смочил набухшие темные соски, наслаждаясь возбуждающим покалыванием.

Захватив с собой бутылку и бокал, Мукуро сел на пол, возле дивана. Бархатная обивка, в полумраке казалась почти черной, но от этого еще более притягательной. Родись Мукуро поэтом, он бы обязательно посвятил целую поэму этой безумной страсти. Наверное, это был бы первый случай посвящения любовных стихов неодушевленному предмету, в истории мирового искусства. Если бы не напряжение, скопившееся внизу живота, которое настойчиво требовало выхода, он мог бы так и просидеть до рассвета, наслаждаясь вкусом дорогого вина и любуясь слабым мерцанием бархата. После всего, что он делал с этим диваном, он был просто обязан на нем жениться – усмехнулся в мыслях иллюзионист.

От легкого порыва ветра, пламя свечей дрогнуло и затрепетало. По обивке дивана заплясали отблески света, заставляя его заиграть новыми красками, в глазах иллюзиониста. Мукуро понял, что больше не может сдерживаться.

Сжав в руке головку члена, иллюзионист провел губами по мягкой ткани дивана. Крошечные ворсинки щекотали нежную кожу, заставляя желать еще сильнее. Мукуро поднялся с пола и, задыхаясь от возбуждения, бросился в объятия своего бархатного любовника. Все его тело стало одной большой эрогенной зоной. Каждый миллиметр обнаженной кожи, соприкасавшийся с бархатом, взрывался оргазмами, заставляя Мукуро биться в экстазе. Он словно обезумевший терся о темную ткань, стараясь, чтобы ни один участок тела не остался без этой необычной ласки. Дойдя почти до пика, он перевернулся на живот и, просунув член в щель, между диванными подушками, начал быстро двигать бедрами, полностью растворяясь в тех ощущениях, которое дарило скольжение чувствительной плоти по гладкой поверхности обивки. Неожиданно в глазах потемнело, все мышцы напряглись, выгибая тело в сильнейшем приступе оргазма. Тонкие пальцы впились в подлокотник так сильно, что, казалось, он вот-вот сломается.

Приподнявшись, Мукуро вытащил обмякающий член, из которого все еще толчками выплескивалась сперма. Он с извращенным удовольствием наблюдал, как она растекается по бархату жемчужными нитями. По подбородку стекала кровь – чтобы не закричать, он прокусил губу, когда кончал. В доме было полно прислуги, а ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то узнал о его тайном увлечении.

Боковым зрением он поймал свое отражение в зеркале и как всегда не упустил возможности мысленно восхититься своей красотой. Тот, кто сказал, что нарциссизм это – порок, явно был неудовлетворенным болваном. Что может быть чудеснее и взаимнее, чем любовь к самому себе?
Долив в бокал вина, Мукуро снова растянулся на диване. Сильно клонило в сон, но он хотел еще немного насладиться прикосновениями бархата к обнаженному телу. Правда, в этом уже не было той страсти, что в начале вечера, скорее это походило на нежные ласки любовника, после горячего секса.
«Нужно не забыть, с утра позвонить в химчистку» - подумал Мукуро, прежде чем провалиться в сладкую дрему.